Дрожащей рукой он подкинул в огонь несколько крепких сухих веток, довольно крякнул и подвинулся ближе к весело полыхнувшему костру.
- Дедушка, я не хочу ложиться спать! Аэнна сказала, что мы не двинемся дальше, пока она не осмотрит больного как следует, так что я успею выспаться. Пожалуйста, расскажи, что было потом!
Старик внимательно посмотрел на девочку. Вообще-то Тария не была ему внучкой, но ей знать этого не следовало. Кто знает, что случилось с ее родными… Может быть, точно так же, как вся его семья, сгорели в горниле войны… А может, до сих пор ищут ее, разлученные в суматохе. Старик не знал и потому называл ее внучкой, а она его – дедом.
- Ну что же… Так и быть, продолжу. Так вот, на чем это я… Ах да, вот. Квинт этот, Август, значит, сын который, оказался вроде как и не человеком… Слыхал я, наемных убийц к нему подсылали, даже тех же темных эльфов нанимали – им один хрен, кого убивать, даже своего повелителя, лишь бы платили вперед… Да вишь ты, неподвластен он смерти – ни один его даже ранить не смог! Как заговоренный, ну точно Владетель ему помогал… Да только не шибко-то помог, понимаешь? Армия у него была огромная – да людей в ней немного, все больше темных, да орков, да гномов… Мы уж и молили риодоннцев, чтоб помогли, значит, с напастью справиться, да их король, будь он неладен, мальчик еще… Убоялся чего-то. Не выслал ни войск, ни магов. Сами стояли за Абергал… Да не выстояли. Только не принесло это ему счастья, смекаешь?
- Почему? Дядя Оран говорил, что Абергал нынче в руинах…
- Да… Нет больше Абергала. Если уж на то пошло, то и Каора, говорят, скоро не станет. Риодонна, слыхал, выслала в их пределы боевых магов, чтоб, значит, мертвечину с гор сдерживать, только не справляются они, силенок-то не хватает…
Девочка в ужасе широко открыла глаза и поспешно приблизилась к костру, напряженно оглядевшись по сторонам.
- Этот, Август, как его, уверен в победе был… А вышло не по его воле. Вишь ты, когда столица почти пала, Абергал собрал последние силы, и пришлось лавиранцам выпускать в бой резервы… Вот и оказалось, что Август этот вывел на бой всякую нечисть – и вампиров, и оборотней, и даже мертвецов, которых вели какие-то крылатые бестии… Но тут солдаты его, кто почестнее были, и взбунтовались – не хотим, говорят, подчиняться такому вождю, привыкли драться на равных, а в одном ряду с тварями Владетеля стоять не хотим. Ну и сложили оружие, ушли на равнины и в леса. Часть, говорят, в Риодонну подалась. Их там приняли – они риодоннцам бед не чинили, поселились на границе.
Старик помолчал немного, вздохнул и уставился недвижным взглядом в пляшущий огонь.
- Темные-то эльфы у Квинта из доверия вышли, после того как ихние убийцы на него руку поднимали… Отовсюду подвох стал видеть. Ну старшины их, того, значит, клялись, что убивцы эти – мол, изгои, которых они знать не знают. Да только он им не поверил – остерегаться начал темных, с должностей снимать… Ну и поплатился – некоторые темные, особо гордые, ушли под землю, больше их никто не видел. Говорят, выходят нынче только по ночам, грабят всех – что абергальцев, что лавиранцев… Глядишь, скоро будут, как в давние времена, солнечного света остерегаться. Впрочем, темных у него в армии все равно немало – да только они теперь больше со своими же грызутся, теми, кто под землю ушел.
Девочка нетерпеливо тронула замолчавшего вновь старика, спросив:
- Деда, а что же гномы и орки?
Очнувшись от раздумий, он повернулся к ней:
- Орки – что орки? Им, пока есть с кем драться, начхать на всю политику. Говорят, сейчас ошиваются, проклятые, у границ Риодонны… Набеги совершают на приграничные деревушки да селения. А вот гномы теперь сами по себе. Они как до побережья океана дошли, так сами не свои стали… То носу наружу не казали, то загорелись – подай им да подай все прибрежные земли бывшего Абергала, значит, будем, мол, корабли ладить да новые земли открывать, насиделись в Лавиране. А Квинт им, ясное дело, отказал – мол, я хозяин всех завоеванных земель, и сам решу, кому что пожаловать. Ну и вышел с войском против своих же… Гномов немало полегло, да оказалось, что коротышки какое-то волшебство или оружие придумали, шут их разберет… Издалека убивает, и никуда не денешься от него… И ни стрел, ни арбалетных болтов не видать… Да только из гномов маги, как из пыли – веревка, значит, оружие это какое-то… Говорят, что земля после того боя три дня горела, все лавиранцы погибали там, где стояли… Грохот был, как при тысяче гроз, дым закрывал солнце… Короче, бежала армия, а гномы заняли побережье, теперь там норы роют, да лес валят – корабли, значит, снаряжают.
- Получается, дедушка, что Август проиграл? Он ведь столько воинов потерял…
- Куда там! Абергала-то больше нет, поделен пока между гномами и Лавираной… Но, выходит, что и не выиграл он, вишь ты. Сильно армию-то его потрепали, а в Абергале жители, что остались в живых, за оружие берутся, выходят помаленьку против захватчиков в суматохе этой… Август сам отошел со своей нечистью к Хадагару, говорят, что договорился с ихними владыками, теперь в горах потихоньку силы набирает, на Риодонну да на Каор идти хочет. Нечисть-то эта с гор, как пить дать, по его указке на Каор нападает.
- Что же теперь делать, деда? И куда мы идем, если… дома больше нет?
Старик грустно вздохнул и погладил девочку по голове.
- Пока в Риодонну идем, говорят, на границе поселенцам рады – нужен заслон от орков, да и моровая болезнь прошла той осенью по Риодонне – народу осталось немного… Говорят, скоро выйдут их своих земель, да сожгут всю Лореллию, чтоб им не мешали жить особняком, значит… А вообще темные времена наступили, и не знаю, что мир ждет-то…
- Дедушка, а что Риодонна? Ну… Куда мы идем?
- А что Риодонна… Страна как страна. Ох, не люблю я этих риодоннцев – да что поделать, некуда идти больше. Тем более, что из восточных лесов, говорят, Конклав Всадников прислал своих послов. Теперь при дворе Риодонны драконы объявились, а значит, побоится Август совать туда свой нос… Ну, пока драконы там.
- А драконы не могут Риодонну спалить? Аэнна рассказывала, что они злые…
- Аэнна вечно небылицы плетет! Разные они, драконы и всадники, то да… Но никогда жителей равнин не трогали. Что им нужно в Риодонне – ума не приложу, но ничего плохого это не сулит… С ними сейчас новый магистр Ордена Магов переговоры ведет… Как же его… Запамятовал! Ну да ладно… Да, к тому же, слыхал я, что маги риодоннские прознали вроде секрет оружия гномьего! И ходят слухи, что риодоннцы теперь снаряжают корабли, как и гномы… Хотят в океан выйти… Что с того будет – не знаю, да только с Риодонной теперь шутки плохи – и Август туда пока не сунется. Ты не бойся, там теперь безопаснее, чем в Абергале… Король, говорят, вырос, возмужал, теперь правит мудро, беженцев принимает да селиться им помогает… Эх! Где ж раньше его гостеприимство-то было? Да что ж теперь уже, поздно…
Старик грустно проследил взглядом взлетавшие к небу искры костра…
***
Мертвый в последний раз дернулся и затих. Ожившие мертвецы стали нормой на территории Лореллии, а виной всему был Август Квинт и его завоевательный подход.
Леон извлек клинок из ножен и посмотрел на девушку, выдергивавшую из трупов поверженных врагов красноватые стрелы. Стрелы Абергальского воина.
Нет больше Абергала. Как нет и всех остальных стран, за исключением, быть может, Риодонны и Каора. Все остальное же именуемо иначе империей Квинта.
- Я Леон. Есть новости из Витрии?
- Витрия потеряна навсегда, - отрезала девушка. Лицо ее ссохлось, облезло. Когда-то, должно быть, она была писаной красавицей.
Великая война изменила все. Прежними остались разве что океан, горы, леса, да трава, хотя и они понесли немало потерь.
- А герцогство?
- Все выжившие собрались в замке Убрино. Мужчинам и подросткам едва удается сдерживать натиски нежити, а ведь им еще приходится делать вылазки за провиантом. Леса Абергала заполонили мертвые. Впрочем, не только Абергала. В Лавиране осталась почти сплошная нежить, вампиры окончательно нюх потеряли, убивают всех – надо, не надо. Нет от них спасения, точно тебе говорю. Разве что темным удалось сохранить лицо, да и то, потому что не было у них собственного государства.
- А что Каор?
- Каор не в лучшем положении, чем мы.
- Известно ли, кто командует в замке Убрино?
- А шут его знает. Каждый раз кто-то новый. Воины-то мрут, точно мухи. А все треклятый Квинт. Последние дни мира начались, не иначе. Опасно стало путешествовать. Безопасных мест почти не осталось. Даже, чтобы в Риодонну попасть, нужно линию фронта пересекать. Забавно, но там, сейчас, должно быть безопаснее, чем здесь.
- Войска юного короля еще держатся?
- Еще как. Ты, кстати, почему один?
- Моя семья погибла, - печально молвил Леон – Впрочем, уже не один. А ты, как оказалась тут в одиночку?
- Отбилась от отряда. Нынче отставших никто не дожидается. Нужно путешествовать быстро, тихо.
- Куда путь держишь?
- В Риодонну, куда же еще. По мне, так лучше сложить голову в армии короля Сигурда, зная, что борешься за правое дело, чем выживать тут целую вечность.
- Тогда пути наши, несомненно, разойдутся. У меня не осталось семьи, но кто знает?
- Кто знает, - повторила девушка, печально глянув на погибшую лошадь – Двигайся на северо-запад, найдешь хижину, там нашли укрытие несколько человек, монахи и наемники. Странная компания, но нынче нельзя путешествовать в одиночку.
- И то верно. Удачного пути, тебе, незнакомка.
- Тебе тоже. Я Элана, кстати.
- Даст Создательница, свидимся.
- Создательница давно оставила нас,- склонила голову лучница и рысью побежала куда-то в леса.
- Нельзя нынче путешествовать в одиночку, - повторил Леон и свернул на северо-запад.
